Когда мне исполнилось четыре года, родители подарили мне попугая - маленького зеленого волнистого попугайчика. Он тогда был совсем молоденький, ему было, наверно, несколько месяцев.

У меня день рождения осенью, поэтому было холодно. Родители забрали меня из садика пораньше, мы пошли к нашей машине (у нас тогда была зеленая «копейка»), сели на заднее сидение, и я вижу, там стоит клетка… А у нас дома никто не жил, питомцев никаких не было, и я спрашиваю: «Мама, а для чего клетка?». И тогда отец молча расстегивает куртку и достает из-за пазухи маленькую переноску с попугайчиком. А он такой испуганный, взъерошенный - маленький дурачок. Естественно, у меня счастье, радость, потому что для маленького ребенка домашнее животное — это, конечно, всегда восторг.

Сначала Кеша был как будто обижен на весь мир, - видимо, непривычная обстановка, и его разлучили с другими попугаями в клетке, с которыми он жил в зоомагазине… Он сидел, отвернувшись от нас... Но довольно быстро освоился, надо сказать.

Уже потом, когда отец увидел, как попугай стал себя вести, он рассказал, как он его для нас выбирал. Говорит:

И клиент действительно наш, потому что в нашей семье есть одна такая нехорошая черта — мы просто до безобразия распускаем домашних животных, потому что мы их очень любим, они становятся членами нашей семьи и пользуются такой некой вседозволенностью.
В общем, Кеша тоже у нас быстро, так сказать, вошел в доверие. И просто было очень жалко его, так как дома целый день никого нет, и он в клетке сидит... Вроде птичка же, летать должен....

И мы приучили Кешу жить вне клетки. В клетке он только ночевал. И, собственно, вот это решение, опрометчиво принятое, стало началом целой серии историй, забавных и не очень, про Кешину жизнь в нашей квартире. Честно говоря, тут выбрать сложно что-то одно, потому что одна история круче другой. Поэтому я остановлюсь, наверное, на одной из первых историй.

Мы жили в общежитии, у нас была очень маленькая ванная и очень старая стиральная машинка, и основную стирку мама проводила в ванной.
И, значит, Кеша как всегда летает на воле, в ванной замочены какие-то вещи, мама засыпала порошок и стирает. А Кеша очень любил разъезжать на головах членов семьи, он считал, что это вообще нормальная ситуация – кому-нибудь на голову сесть и вот так вот по квартире путешествовать…

И вот, сидит он у мамы на голове, мама стирает, и Кеша вдруг, совершенно неожиданно для всех и, наверно, даже для самого себя, и с такой же целенаправленностью, с какой он пикирует в кашу, пикирует на белье, которое находится на поверхности воды. Он, конечно, сразу перепугался, потому что такое большое количество воды… Он никогда не оказывался в такой ситуации. А он легкий, и он побежал по вот этим вот носкам, кофтам, тому, что плавает на поверхности, взбивая за собой пену. Мама в панике, в ужасе, быстро его выловила, в ладони поймала, поставила на пол, потому что лететь он, естественно, уже не мог — у него крылья намокли, перья тяжелые.

И этот дурак, с такой характерной интонацией ругаясь (я клянусь, если бы он говорил, он бы говорил какие-то нелицеприятные вещи в этот момент), растопырив крылья, пошел к своей клетке пешком. ( А это, на минуточку, коридор и одна большая комната, и комод, ростом, наверное, тогда с меня, то есть где-то 1,5 метра.) В руки не дается, ругается, идет, мокрый, как облезлая курица. Где-то часа через полтора, он с горем пополам, цепляясь клювом непонятно за что, залез на свой комод, забрался в клетку, и, обиженный на весь мир, стал увлеченно есть корм.

Так что мы еще и виноватыми оказались в итоге…